Опубликовано в журнале „Берлин.Берега“, №1/2019
Валерий Бочков: Берлинская латунь, Издательство Э, Москва, 2018, 256 с. ISBN 978-5-699-99064-1
В центре сюжета романа Валерия Бочкова «Берлинская латунь», занимающего бóльшую часть одноимённого сборника, стоит купленный героями на блошином рынке самовар. Герои — это успешный в прошлом пианист, проживающий в Америке, Дмитрий Спирин (от его лица ведется повествование) и его девушка, американка Мария. Выясняется, что их покупка, этот самый что ни на есть русский предмет, имеет прямое отношение к мрачным страницам немецкой истории: он принадлежал композитору Курту Вайлю (Kurt Weill), автору «Трёхгрошовой оперы» по пьесе Бертольда Брехта (Bertolt Brecht), одному из первых, осознавших угрозу, исходящую от Гитлера, и эмигрировавшему через несколько месяцев после прихода NSDAP (Национал-социалистическая рабочая народная партия) к власти. Герои отправляются на поиски информации о Вайле и его таинственной любовнице, которой он оставил посвящение на самоваре, и в ходе поисков погружаются в немецкую историю двадцатого века.
По сути в «Берлинской латуни» соседствуют две параллельные сюжетные линии: во-первых, приключения, порой весьма трагические, героев в современном Берлине, а во-вторых — экскурсы в некоторые моменты правления националсоциалистов. Взаимосвязь этих двух пластов не объясняется до конца и остаётся неким мистическим соединением прошлого и настоящего. Если бы тема «окон в прошлое» не была бы такой зловещей, в голову напросилось бы сравнение с диккенсовским «рождественским чудом». А так, книга ассоциируется скорее с более мрачными и таинственными рождественскими сюжетами Гоголя или Гофмана.
Однако же по ходу чтения осознаёшь, что в центре повествования лежит не столько сюжет, завязанный вокруг таинственного самовара, сколько взаимоотношения двух главных героев: рассказчика Дмитрия, в юношеском возрасте привезённого родителями в США и страдающего от осознания того, что его музыкальной карьере конец, и его девушки, американки, в отличие от него интересующейся историей нацизма.
В книге подробно приводятся размышления Дмитрия об их отношениях, его неуверенность в будущем и недовольство промозглым Берлином. За несколько праздничных дней, проведённых в Германии за разгадкой тайны самовара, пара сближается, переживает опасные ситуации и благополучно возвращается домой, в Нью-Йорк.
Несколько выбиваются из общего повествования вставки с участием Гитлера, Геббельса, еврейского предпринимателя Лейбовица и прочих, призванные проиллюстрировать террор, набирающий обороты в Германии тридцатых годов. Это напоминает сценки из документальных фильмов на исторические темы, которые должны увеличить достоверность, но выполнены несколько надуманно. Однако для читателей, только поверхностно знакомых с эпизодами террора национал-социалистов, это может показаться вполне занимательным и воссоздаст более точную картину немецкой истории. Ради общего «просвещения читателя» можно простить автору и художественные вольности вроде той, что автором эмблемы СС был сам Гитлер (на самом деле известную эмблему СС — сдвоенные руны «зиг» — разработал штурмгауптфюрер Вальтер Хек (Walter Heck), а в дальнейшем права на использование эмблемы были проданы за символическую плату в 2,5 немецкой марки).
При всех упомянутых недостатках, у романа есть одно несомненное достоинство: он очень хорошо передаёт атмосферу предновогоднего серого Берлина. Причём как времён Веймарской республики и «третьего рейха», так и Берлина сегодняшнего. Как человеку, живущему в Берлине и искренне любящему его, автору этих строк было особенно приятно посетить вместе с Марией и Дмитрием тихие, нетуристические уголки города, а не всем известные Жандарменмаркт и Фридрихштрасе, и проехаться знакомыми маршрутами городских электричек и метро.
В книге Бочкова представлены также два рассказа. «Ферзевый гамбит» — в некотором роде стилизация под американские гангстерские фильмы с русско-еврейским иммигрантским колоритом. Этот рассказ — история о том, как две немолодые дамы из бывшего СССР, проживающие в Нью-Йорке, решили «сорвать большой куш» и ограбить местного бандитского главаря. Героини, увы, не вызывают особенной симпатии и, соответственно, сочувствия. Совсем иное, более приятное впечатление оставляет ещё один рассказ, «Парадокс Левитана». Это совсем короткий, грустный и добрый текст о «маленьком человеке», Грише Горхивере — американском радиожурналисте, вещающем на СССР (тут невольно вспоминается возможный прототип — Сева Новгородцев). Горхивер, а вернее, его «альтер эго» Билли Рокосовский пользуется огромной популярностью среди советских слушателей и постепенно вступает в невольную конкуренцию со своим творением.