литературный журнал

Юлия Ефременкова

Фрукт

Текст опубликован в журнале „Берлин.Берега“, №1/2016



Проснувшись, я никак не могла разобрать, где нахожусь. Надо мной расстилается потолочное небо, сама лежу в гамаке. Пальм и океана, к сожалению, не было, голова превратилась в кирпич, а со стен на меня с подозрением взирали портреты не слишком красивой женщины. Вставать было страшно: тело затекло, а гамак слегка раскачивался в такт похмельному головокружению.

— Маша! Ты спишь? К тебе можно? — ой, это явно было обращено ко мне, но ответить никак не получалось, горло пересохло.

— Маш, ну я захожу! Кто не оделся — я не виноват.

Дверь открылась, и в комнате показалась угрожающе большая фигура лохматого человека в ярко-­салатовом халате. Ну вот, приехали. Это что ещё за фрукт? Я не успела даже моргнуть, как фрукт склонил небритую физиономию и дыхнул на меня тошнотворным перегаром.

— Кофейку бы, да?

Двенадцать часов дня, я охлаждаю лоб пивом, два бородатых нетрезвых мужика в разноцветных халатах курят молча траву, растрёпанная рыжая ирландка жарит нам, русским, блины, за окном, кажется, Пренцлауэрберг, айфон я ранним утром утопила в Шпрее, ни одного немецкого номера я так до сих пор за два года и не выучила. Муж мой, наверное, аккуратно, с той же педантичностью, с какой он раскладывает свои документы по папкам, сложил мои вещи в чемодан и забронировал один билет до Москвы.

— Маш, у тебя бабки есть?

Лёша, Лёша… Как же плохо и неправильно воспитали меня родители. «Если в силах помочь просящему — не отказывай!» Дня три назад этот самый Лёша-­бородач написал в фейсбуке, и не в личном сообщении, а у меня на стене: «Путешествую автостопом по Европе, конечная цель — Португалия. Было бы круто, если бы ты подсказала, где можно в Берлине ночки три перекантоваться. Буду примерно 15-­го мая». А у меня с этим Лёшей двадцать друзей общих и лайков на этот пост около сорока. Нравится им! Комментирую: «Что­-нибудь придумаем», и в личку адрес свой скинула. Дура? Нет, это всё моё юношеское уважение к хиппарству покоя не даёт: как же? Сама такая была: отчаянная, спонтанная, без денег, а как «Достучаться до небес» посмотрела, так вечно к морю шла.

— Лёш, кажется, денег нет.

— А научи на немецком милостыню просить.

За два года жизни в Берлине разные знакомые напрашиваются ко мне в гости почти каждый месяц, и всё время не те, кого я жду. Муж сначала радовался и звал всех к нам: квартира большая — места хватит, мне не скучно, люди такие интересные, душевные. Он, немец, первый год играл в гостеприимство: пополнял бар крепким алкоголем, холодильник — красной икрой, танцевал под «Ленинград», на плохое и хорошее одинаково научился говорить: «Пиздец». А потом один из наших гостей обчистил нас — украл четыреста евро и две упаковки зубной пасты, этого было достаточно, чтобы муж заявил: «Никаких гостей. Пиздец, Маша, пиздец».

Я рисую для Лёши табличку, ирландка пошла к подруге одалживать собаку для дела, фрукт в салатовом халате притащил специальную одежду для создания убедительного образа попрошайки.

— Маша, а ты, что, со мной не пойдёшь?

Пойду, Лёша, пойду, я же в ответе за тех, кого приручила…

И вот я — в рваных чужих джинсах, вьетнамских шлёпках, с бутылкой немецкого пойла, веду грустную собаку и Лёшу в сторону Александрплатц. С нами фрукт. Мы — бомжи. Мы проходим мимо моего дома, я думаю о муже, который, наверное, воображает, что я кого­-то встретила, влюбилась, переспала и обедаю сейчас в ресторане. Разве он поверит, что я помогаю другу моих друзей воплотить мечту дойти до Лиссабона и для этого напилась, накурилась и переоделась в лохмотья? Где логика, Маш?

Фрукт пошел договариваться с местными бродягами и властью — он человек, видно, грамотный и бывалый.

— Так, ребят, я выбил вам элитное место на три часа. Вот — у DM1.

Я — Маша, мне тридцать пять лет, стою на коленях в центре Берлина, на мне табличка: «Помогите! Не хватает денег на билет до России».

Фрукт прогнал Лёшу, так как оказалось, что одной мне подают чаще и больше. Я стараюсь смотреть в пустоту и не встречаться взглядом с людьми. Кажется, я не вполне отдаю себе отчёт в том, что происходит, и не испытываю смущения или, тем более, стыда. Когда-­то я занималась йогой, и учитель требовал, чтобы мы отключались от окружающего мира и всматривались только в себя. Сейчас всё размыто, как у импрессионистов или близоруких, и в Берлине, и во мне. Вчера я подавала милостыню — сегодня подают мне. Вчера я купила джинсы Хьюго Босс, а сегодня одолжила у незнакомой девки рваные штаны из C&A. Вчера я завтракала в KaDeWe с красивым мужем в костюме, у которого своя адвокатская фирма, а сегодня делю сосиску с облезлым псом.

— Сорок евро! Ну ни фига себе! Маша, я меняю Кейт на тебя!

Интересно, а мужу понравится рыжая ирландка?

За три часа простого сидения с собакой на Александрплатц я заработала девяносто евро. Сорок отдала фрукту, сорок Лёше и десять оставила себе на чай.

Фрукт повел нас на ужин: его подруга занимается фудшерингом2, по вечерам раздаёт еду на Розенталерплатц.

— Привет, народ! У меня для вас подарочки! — хрупкая коротко стриженная девушка поставила перед нами три больших пакета. — Так, здесь биопродукты, в этом пакете пиццы, круассаны, булочки, а в том молочко.

— Это что, бесплатно?! — на лице Лёши изобразилось такое искреннее восхищение, как будто он узнал, что Дед Мороз всё же существует. Сначала я таскалась с ним полночи по Берлину, пытаясь пристроить к кому-­нибудь из знакомых, параллельно показывая достопримечательности и любуясь своей поверхностной эрудицией. Знакомые мои от Лёши отказывались, но щедро угощали алкоголем. Рассвет мы встретили на Варшавском мосту. Застыли, ошарашенные киношным кадром: лохматый здоровый чувак в тельняшке оголтело, фальшиво, во всю глотку в сторону восходящего солнца пел Высоцкого: «Я поля влюблённым постелю…» Нет, я не в Берлине, я на Ай­Петри, где «свежий ветер избранных пьянил, с ног сбивал, из мёртвых воскрешал» и «много будет странствий и скитаний». Маш, ты любишь? Маш, ты живёшь? «Но вспять безумцев не поворотить, они уже согласны заплатить».

Ах, пошло это всё: интеграция, чинные прогулки в парке, воскресные бранчи вместо шашлыков на берегу реки, разбор бюрократических писем, подсчёт налогов, ежедневная загрузка посудомойки, сушка белья, борьба с пылью…

— Спасите наши души! — ору я в Шпрее.

— Мы бредим от удушья! — отвечает фрукт в тельняшке.

Я — Маша, завтра мне тридцать шесть, и я просто иду, всматриваясь не в себя, а в дорогу.

1 Популярная сеть магазинов галантерейных товаров в Германии

2 От английского foodsharing (разделение еды), популярное движение, в основе
которого — бесплатная раздача продуктов питания, вовремя не проданных в
магазинах и кафе

© 2015-2019 "Берлин.Берега". Все права защищены. Никакая часть электронной версии текстов не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети интернет для частного и публичного использования без разрешения владельца авторских прав.

Durch die weitere Nutzung der Seite stimmst du der Verwendung von Cookies zu. Weitere Informationen

Die Cookie-Einstellungen auf dieser Website sind auf "Cookies zulassen" eingestellt, um das beste Surferlebnis zu ermöglichen. Wenn du diese Website ohne Änderung der Cookie-Einstellungen verwendest oder auf "Akzeptieren" klickst, erklärst du sich damit einverstanden.

Schließen