Рецензия опубликована в журнале „Берлин.Берега“ №1/2017
______________________________________________
Gusel Jachina: Suleika öffnet die Augen. Roman. Aufbau Verlag, 2017. Übersetzt von Helmut Ettinger ISBN: 978-3-351-03670-6
Название и первое предложение романа — это уже обещание: Зулейха открывает глаза. И Гузель Яхина, писатель и киносценарист, родившаяся в Казани в 1977 году, на первых девяноста пяти страницах своего дебютного романа это обещание блестяще выполняет. Фотографически точным и вместе с тем сфокусированным взглядом кинокамеры она в первой части романа следит за восприятием действительности, страхами и маленькими радостями своей героини — Зулейхи. Зулейха — ещё молодая супруга татарского крестьянина и покорная прислуга при его матери, своей свекрови; она — законная собственность их обоих. Но ещё она мать четырёх во младенчестве умерших девочек и благочестивая жена крестьянина, которая задабривает сластями духов своего маленького мира, боится тёмного леса и подчиняется патриархальному миру крестьянско-татарского ислама. Узкие границы этого маленького мира дают ей опору, и она никогда не думала, что лишится этой опоры, что будет вынуждена и сможет без неё жить.
На более чем пятистах страницах романа читателя буквально околдовывает мир Зулейхи — частичка Татарстана. Этим волшебством проникнут авторский текст, а то, что Яхина пишет также сценарии к фильмам, представляется лишь необходимым условием для создания подобного произведения. Наивный взгляд молодой жены крестьянина, свойственные ей страдания, её застенчивые надежды и тревоги превращаются в магическое стекло, в котором происходящие события раскрываются сами по себе. Мы погружаемся в своего рода магический реализм, который нас берёт за руку, а «сырая ткань» сюжет увлекает нас за собой без слезливости и повествовательного балласта.
О чём идёт речь в романе? Мы находимся в начале 1930-х годов в Татарской АССР. В стране бушует сталинское раскулачивание, и в деревенском мире Зулейхи уже чувствуется то, что спустя несколько лет переросло в террор и генеральную чистку. Зулейха попадает в колесо истории, её раскулачивают, ссылают в Сибирь, где она должна перевоспитаться, чтобы стать «советской». В дороге она встречает других, не упомянутых в названии романа героев: молодого офицера ГПУ Ивана Игнатова, убийцу её мужа и начальника эшелона, везущего их в Сибирь; профессора медицины Лейбе, которого недоброжелательность его домработницы привела в депортационные списки (их требовалось заполнить любыми методами) раскулаченных; преступника Василия Горелова, которого засылают в поезд как доносчика; петербургских интеллектуалов, затесавшихся в общую толпу раскулаченных, и некоторые другие мёртвые души. Они все, включая Игнатова в роли начальника, обосновываются на Ангаре в тайге, где отвоёвывают у суровой природы, у леса и у реки право на выживание и создание нового дома — поселения на краю света, куда карающий глаз Аллаха, как обнаруживает Зулейха, уже не достаёт, где человек человеку — счастье и нужда, последняя надежда и разочарование. «Педагогическая мера» терпит крах — люди не становятся более советскими, но они находятся в поиске себя и в поиске других, а некоторые ещё и в поиске скромного счастья.
Как уже говорилось, первая часть романа просто великолепна. К сожалению, дальше уровень немного снижается. Это происходит из-за того, что Яхина оставляет Зулейху и гениальную фокусировку на ней, и увеличивает перспективу до крупной панорамы. Два других персонажа попадают в более узкий фокус: уже упомянутые офицер ГПУ Игнатов и врач, профессор Казанского университета Вольф Карлович Лейбе. Однако Яхиной только в случае Лейбе удаётся и далее сохранять свой магический реализм. Игнатов же остаётся до клише нечётким, и замыслом, и исполнением напоминающим положительных героев соцреализма. К сожалению, то же самое относится и ко всем другим героям, которые заполняют соответствующие сцены только как характерные типы. Однако куда более, чем эти клише и некоторые необязательные технические недочёты, разочаровывает моральный посыл литературного дебюта Яхиной, вопреки порой великолепной, лаконичной поэтике этого примечательного повествования. Яхина до неузнаваемости «переупаковывает» весь ужас истории, о котором могла идти речь в романе, творя красивую и трогательную историю о победе добра и человечности — с кульминацией в невозможной истории любви между Зулейхой, жертвой, и Игнатовым, преступником. И хотя автор не избегает смерти и убийств, и то, и другое, однако, остаётся либо в эстетическом элементе — как красная кровь на снегу, либо, что ещё хуже, в конечном итоге оправдывается всех уравнивающим законом дикой природы «либо ты, либо тебя».
В конечном итоге, Яхиной не удалось показать в своём произведении диалектически безысходное состояние conditio humana 1, характерное для двадцатого века. Горькая истина возможного конца всякого человеколюбия осталась ею непонятой.
____________________________________________
1 Человеческое состояние (лат.) — термин, означающий состояние неустроенности и физической нелепости человека в попытках устранить беспокойство, связанное с поиском смысла жизни.